Анастасия Годунова, бывший вратарь ЖФК Спартак-2, вспоминает свой первый поход на стадион в Англии и рассказывает о травме, из-за которой ей пришлось завершить футбольную карьеру в 18 лет.
– Помнишь первый матч, который ты посмотрела?
– Это был матч Манчестер Юнайтед – Манчестер Сити в 2011 году, который я наблюдала с трибун стадиона. Мы с родителями тогда ездили навестить брата в Манчестер, где он обучался по обмену. Ну, и папа, как, наверное, самый преданный болельщик Манчестер Юнайтед, просто не мог пропустить эту игру. Нас он рассказами о значимости такого матча принудил пойти с ним, сама я к футболу была равнодушна.
– Что изменило твое отношение?
– Момент, когда мой до сих пор любимый игрок Уэйн Руни забил гол «ножницами» через себя в этом же матче. Я тогда подумала: «Ничего себе, как это так люди бьют ногами по мячу?» и решила, что мне тоже обязательно нужно попробовать. И вот где-то с 2011 года я начала пинать мяч с ребятами во дворе, а чуть позже поступила в футбольную школу для девочек, где начала заниматься уже на полупрофессиональном уровне.
– Отговаривали ли тебя близкие от занятий футболом?
– Бабушка и дедушка просто не понимали, как девочка может играть в футбол, потому что раньше с этим просто не сталкивались, но никогда не отговаривали. Мама относилась настороженно, часто спрашивала о том, уверенна ли я в своем решении на 100%. Позже все они приняли мое увлечение, даже заинтересовались и приходили на матчи, поддерживали. Папа был счастливее всех, потому футбол – его самая большая страсть.
– С какими стереотипами о женском футболе ты сталкивалась? Как к ним относишься?
– Самый главный стереотип о женском футболе – то, что в нем очень много девушек с нетрадиционной сексуальной ориентацией. У нас в команде действительно было много девушек, которым нравились другие девушки, но я абсолютно толерантный человек, так что никаких негативных эмоций по отношению к этому не было, то есть сложностей в связи с этим не возникало. На поле мы все в первую очередь футболистки.
– Что думаешь о разнице в зарплате мужчин-футболистов и женщин?
– Я думаю, что на данный момент это вполне логично, поскольку телевизионные права на мужской футбол продаются гораздо дороже и охотнее, чем на показ женских матчей, отсюда вывод, что в мужском футболе просто крутится больше денег. В Испании, кстати, футболистки недавно отказались выходить на поле из-за этого, требовали повышения зарплаты. Если говорить о ситуации в России, то у нас все не лучше, а даже хуже: среди моих знакомых есть девушка-арбитр, которая судит международные матчи и получает в месяц чуть больше прожиточного минимума в России, просто потому что Российский футбольный союз не хочет признавать ее как квалифицированного судью. Мне кажется, что в ближайшие лет 5-10 такой расклад может и должен измениться, и женский футбол хоть как-то должен приблизиться к зарплатам мужского футбола. Я считаю, что это будет справедливо, потому что девушки работают на поле и в тренажерном зале не менее интенсивно, чем мужчины, и показывают не менее зрелищный футбол.
– Ты рано прекратила играть из-за травмы. Расскажи, как это произошло, и что ты чувствовала, когда узнала об этом?
– У меня с детства были проблемы с коленями: до десяти лет была острая стадия хронического артрита, из-за чего каждые полгода мне «кололи колени» – высасывали из них жидкость. Потом они внезапно болеть перестали и не беспокоили почти восемь лет. Я очень обрадовалась, решила, что боль в коленях больше никогда не появится, и теперь я могу спокойно играть в футбол, но, к сожалению, вышло иначе. Мы играли на турнире с одной командой в Ульяновске, было очень жесткое покрытие, практически бетон, я была вратарем и неудачно приземлилась, вследствие чего все снова начало болеть. Я не рассказывала об этом тренеру, родителям. Очень долго скрывала, что у меня опять болят колени, пыталась не подавать виду, но потом, когда перестали разгибаться обе ноги, я поняла, что надо бить тревогу и заканчивать играть.