17 декабря прошли чтения молодых поэтов при поддержке «Театра.doс». 12 участников поэтической студии центра Вознесенского рассказали о своих отношениях с современным обществом. Как это было?
«Нет-нет, это до конца здания и за шлагбаум», – подсказывает охранник. Оказывается, юные поэты будут читать свои стихи не в знаменитом «Гоголь-центре», как я думала, а в соседнем доме - на камерной площадке «Союза независимых театров». Спешу вслед за молодой парой по улице Казакова. По значку «Свободу Жукову!» на рюкзаке у длинноволосого парня предполагаю, что нам по пути. И оказываюсь права. Идем через темный двор, вход в театр удается заметить не сразу. «Не могли еще глубже места найти для выступления?!» – возмущается девушка.
Наконец-то спускаемся в подвальное помещение. Слышатся приветствия и смех, молодые поэты обнимаются с приходящими зрителями. Понятно, что публика сегодня состоит в основном из друзей выступающих. Я прохожу в зал, где в ожидании начала мои соседи обсуждают курсовые и экзамены. Разговоры смешались с шумом звукового сопровождения. Прислушиваюсь, понимаю, что это аудиозапись пресс-конференции Медведева. Кто-то юным голоском задает вопрос про творческую молодежь. Но вот звуки затихают, выключается свет. На черную кирпичную стену сцены проецируется надпись «Вы находитесь здесь».
Стихи звучат непрерывным потоком. Авторов никто не объявляет, они просто по очереди выходят из одной двери - на сцене и после уходят в другую – уже в зале. Проектор показывает анкеты ребят: имя, возраст, место учебы и работы. Многие заполнили последнюю графу с иронией: «официально НЕ работаю», «уволили из ЭКСМО», «работаю моделью (полушутка)». Внизу каждой анкеты вопрос без ответа - где вы находитесь? На этот вопрос каждый поэт отвечает своими стихами.
Cтудентка-математик Мария Богдашевская речитативом рассказывает, как полицейские из-за плохого знания английского приняли иностранные витамины за наркотики. Потом – про попытку самоубийства, как лежала в коме и про то, что знакомые все равно называют ее позитивной. Ее выступление напоминает грустный стендап.
«Поэтому я не стендапер, а поэтесса.
Потому что у меня всегда шутки такие
Они больше подходят для Театра.doc
Нежели для выступления в стендап-клубе»
Школьница Катя Поваляева читает стихи про Гамлета с английскими и французскими вставками, с цитатами из Библии и детских песенок. Потом – про бездомного человека, которого она видит каждый день и боится. Как прочитала в «Таких делах», что бездомного нельзя называть бомжом и самое худшее – делать вид, что его не замечаешь, но сама не могла найти в себе силы перестать так делать. А потом стала здороваться с ним и называть по имени.
Большинство звучащих в этот вечер произведений – верлибры без четкого ритма и рифм, больше похожие на поток сознания.
Актер Илья Додылин первый и почти единственный читает рифмованные стопы. По-ораторски выспренно он произносит:
«Пишу стихи так умело,
Как не умеет никто!
Возможно, не очень умело,
Но так не умеет никто!»
Зал смеётся над стихами и их подачей.
Студентка-лингвист Вика Каримова вспоминает картины детства в Башкортостане с лужами крови в подъездах и шприцами в песочницах, где «что ни дом, то притон». Издалека, в ее случае, из Москвы, любить родину гораздо легче.
«Уфа, как заметил мой друг,
Состоит из двух междометий:
Сначала «уффф»,
А потом во все горло: «АААААА!»
Матерщина на театральной сцене запрещена, поэтому нецензурные слова поэты заменяют выразительными паузами или созвучными синонимами. Фиксирую в блокноте самые яркие строки, но не поспеваю. Потом и вовсе понимаю, что это бессмысленно – современную поэзию нужно воспринимать именно так, из уст авторов. А любая попытка пересказать или процитировать неизбежно упрощает и уплощает содержание.
А поэты все сменяют друг друга.
Я полностью погружаюсь в стихи и глубоко задумываюсь. Какие-то строки шокируют, какие-то трогают до слез или заставляют рассмеяться. А некоторые вызывают редкое по силе чувство сопричастности: «Почему эти стихи написала не я? Мысли-то мои!».
Во время поклона ребята благодарят театр и центр Вознесенского. После аплодисментов спешу к ним, чтобы узнать побольше. Оказывается, авторов объединяет совместный проект – студия под руководством известных поэтов Андрея Родионова и Катерины Троепольской. «Это устоявшийся коллектив, основной состав один и тот же уже несколько лет. В начале обучения нам давали темы для стихотворений, мы читали свои работы и обсуждали. Многие начинали с восторженных ямбов про природу в духе 19 века, а потом знакомились с современной поэзией и вырабатывали свой стиль», – рассказывает студентка-филолог Дарья Кулаева.
«Мы уже сделали несколько выступлений в Театре.doc с помощью Андрея и Кати, но в этот раз подготовили все самостоятельно. Пришлось проявить мужество и организаторские таланты, чтобы не перессориться», – говорит школьница Полина Волина. Для подготовки поэты составили гугл-док, куда каждый скинул свои стихи, заполнили анкеты и сделали презентацию.
Илья поясняет, что значила аудиозапись перед началом чтений: «Сначала был официальный вопрос о творческой молодежи с точки зрения государственности. Потом было то, как поэт сегодня отвечает на него».
«Каждый отвечал на вопрос «Где вы находитесь?», как он видит нынешнюю ситуацию и себя в ней», – добавляет Полина. А по мнению Дарьи, политический контекст тесно связан с личным. «Это не столько про творческого человека, сколько про взрослеющего. И персонализированные истории, и что-то поколенческое. Главная тема – переживание взросления и интеграции в общество».
Даша объясняет мне преобладание верлибров: «Рифмованные тексты - не моветон. Просто когда начинаешь писать, зачастую специально подбираешь рифму в ущерб содержанию. Поэтому нам говорили пробовать писать просто мысли вне форм, кто-то пришёл в итоге к рифме, кто-то нет». Я бы хотела продолжать этот разговор о поэзии еще долго, но ребята спешат. На вопрос, не будут ли они отмечать успех выступления, посмеиваются: «Да ты что, мы сейчас по домам, к сессии надо готовиться!».