Не бессмысленная ли затея – искать уличных музыкантов, когда температура вот-вот достигнет −10 °С? Я нахожусь вне дома 15 минут и уже не чувствую пальцев ног, исполнителям же нужно выступать здесь по несколько часов, а то и весь день. Прогоняя эти мысли в голове, вдруг осознаю, что прошла мимо дедушки баяниста, который сидит в переходе на моей же станции «Славянский бульвар». Первое, что приходит в голову – спросить музыканта, не мерзнет ли он.
– Неа, я поэтому и спрятался в переход. Вот она – жизнь: раньше на сцене выступал, а сейчас – в переходе. Впрочем, на акустику не жалуюсь.
Поговорив с музыкантом, узнала, что это его единственный заработок, которого вполне хватает на жизнь. Так как я постоянно вижу здесь разных исполнителей, стало интересно, как проходит борьба за место. Оказалось – никак. Баянист просто приходит и играет, или, если места уже нет – занимает очередь.
Бросив 100 рублей в корзинку, я отправилась на Никольскую, куда и собиралась изначально. И снова вижу дедушку, играющего на баяне. Неужели, старые баянисты – самые стойкие к холодам исполнители? Вновь спрашиваю уличного музыканта о том, как он держится «бодрячком» на холоде.
– Если не буду бодрячком, то так и примерзну. А если серьезно, иммунитет у меня к холодам: 40 лет проработал на севере и точно знаю, как себя согреть. Правда, пальцы будут мерзнуть всегда, хоть снег ими всю жизнь греби. Когда понимаю, что не чувствую их уже, делаю так… Оп! – мой собеседник подпрыгивает на стуле и прячет пальцы под попу, – вот так и живут моржи-музыканты!
Также баянист рассказал, как на Никольской гоняют исполнителей. За день до нашего разговора к нему подошел молодой полицейский и заявил: «Никольская – это улица тишины». «С чего он это взял – нужно у самого полицейского спрашивать – шутливо отметил дедушка, – моя музыка не громче нашего с вами разговора, так что пусть идёт лесом!»
Пройдя дальше по Никольской, я увидела молодого певца в кепке, без перчаток, да и в целом очень легко одетого. Через несколько минут он явно стал подмерзать. Не прекращая петь, музыкант натянул белые перчатки, укутался в такой же белый шарф и начал активно пританцовывать. Слушатели тоже не стояли на месте, как это обычно бывает летом. Каждый, как минимум, покачивался в такт. За спинами собравшихся я увидела пожилую пару, которая танцевала, сбиваясь с ритма музыки. «Давай активнее, а то у меня мерзнут ноги», – сказала бабушка. Танцор только сильнее обнял женщину и начал быстро тереть ей спину, из-за чего та рассмеялась. Я же задаю музыканту излюбленный вопрос о том, как он справляется с морозом.
– Раз в полчаса делаю паузу, пью что-то теплое. К счастью, мне попались чудесные соседи, – певец кивнул в сторону лавки, которая стояла в 5 метрах от него. «Всем горячий глинтвейн!» – зазывала её владелица.
Ещё более креативный способ спасения от холода придумал виолончелист из перехода на Арбате. «Видали? Сам сделал!» – заявил гордый музыкант, когда показал мне электрические перчатки, проводки от которых соединялись с жилетом. Из-за спины исполнитель достал аккумулятор. «Ещё половина заряда! Сегодня не замерзну».
На улице подготовленный к холоду музыкант играть не собирался, потому что это сейчас запрещено. «Из-за нас люди собираются вместе, а поэтому передается сами знаете что. По этой же причине сейчас не работает проект «Музыка в метро», благодаря которому мы бы не мерзли на улицах. Но и так много плохих событий происходит, поэтому не хочется лишать людей еще и музыки».
Больше мне никто не встретился, кроме одинокого гитариста, который уже перестал играть и курил, опершись на гитару. Ну, раз музыканты все замерзли и ушли, то и я решила последовать их примеру и отправилась домой отогреваться от уличных концертов.
Comments