Зининой Нине Михайловне 74 года. Почти все это время она прожила в маленькой мордовской деревне и занималась «пчкафтомс», что переводится с мокшанского языка как нечто среднее между «помощью» и «лечением». Потомственная знахарка из Заречной Лосевки рассказывает о своем даре, нелегком детстве и жизни в российской глуши.
– Каким было ваше детство?
– Тяжелым. Всем жилось тяжело. В нашей Заречной даже колхоза не было, поэтому отец работал в другом районе. Помню, приедет он раз в месяц, привезет какую-то провизию, даст матери денег немного и назад. Нам этого обычно на неделю хватало, потом опять на одной картошке сидели. Из четверых детей я была старшая, поэтому, когда пришло время идти в школу, не пошла: нужно было матери помогать. Вот и получалось, что мать целыми днями людей лечит, а я с младшими сижу.
– Кто вас тогда всему учил?
– Грамоте младший брат учил, Коля. Он в школу пошел, когда мне восемь стукнуло. К десяти годам я уже и буквы знала, и читать что-то умела. Еще несколько лет он меня письму обучал. А «делу» мать научила. Сначала я просто помогала: одну веточку принесу, вторую к больному месту приложу. Потом она за меня крепко взялась. Целыми вечерами рассказывала про целебные травы и заговоры. Помню, мне лет девять было, когда я первый раз сама, без подсказок, людям «помогать» начала.
– А как вы «помогали»?
– Лечила, исцеляла. Сначала что попроще: ячмень и зубную боль. Лет с тринадцати мать разрешила за сложные болезни браться. Один раз пришла девушка молодая, у которой несколько месяцев «голова гудела». Долго я тогда с ней «колдовала»: заговор делала и травы варила. На следующий день смотрю: стоит у порога с двумя бидонами молока, хлебом и большим пряником – говорит, отступила боль. А подарки эти мы на всех разделили и долго потом ее вспоминали.
– Получается, денег вы за «лечение» не брали?
– Никогда, хоть многие и предлагали. Еще бабушка говорила, что за природный дар деньги брать – грех. Поэтому «благодарили» меня только продуктами. Один раз приехал мужчина из Пензы. Он, видимо, не знал про это правило и хотел заплатить. Я ему тогда сказала: «ты парень крепкий, иди вон мне лучше забор подыми, все равно денег не возьму». Думала, уедет, а он взял и сделал. На этом и живу: кто продукты привезет, кто по дому поможет.
– Вы всю жизнь прожили в Заречной Лосевке. Никогда не хотели перебраться в город?
– Пыталась я уехать из нашей Лосевки. Мне тогда лет сорок было. Неделю прожила в городе и не выдержала, назад вернулась. Жизнь там совсем не та, слишком быстрая. И, знаешь, людей там хоть и много, а все какие-то каменные ходят, как будто у них души нет. Даже солнце по-другому светит, не так ярко. Мне там было одиноко, в Заречной не так. Да и лечить я там не могу: силы неоткуда будет брать.
– А сейчас вы их откуда берете?
– Природа мне это все дала, она же мне и помогает. Моя мама каждое утро к реке ходила, а у меня энергия другая, поэтому я в лес хожу. Встану рано и пойду. Долго могу там гулять. Могу подойти к ели какой-нибудь, обнять ее и начать разговаривать. Все-все тогда расскажу: и про проблемы, и про болезни. Всю душу изолью. А если вечером пойду – обязательно поблагодарю за прошедший день и попрошу дать сил на новый.
– Каково жить в деревенской глуши?
– Главное мое развлечение здесь – это радио и книги. Телевизор у меня стоит, но я его не люблю, а, может, просто не понимаю. Многим такая жизнь не нравится, а я не жалуюсь. Да и чего мне жаловаться? Мне здесь скучать не приходится. Люди вон каждый день приезжают. И ведь все разные, кто-нибудь нет-нет, да расскажет какую историю. Поэтому, живу неплохо. Крыша над головой есть, а большего мне и не надо.
Comments