Кинорежиссер-документалист Елена Демидова рассказывает о сложностях профессии, о героях своих фильмов и о том, как найти себя.
— Как ваша профессия влияет на вашу жизнь?
— Жизнь режиссера авторского кино очень сложно устроена, но она дает много возможностей. Например, я объездила практически всю страну. Для фильма «Мужской выбор» мы ездили на питчинг в Торонто, я была у Ниагарского водопада, который раньше видела только в учебнике географии 5 класса. Конечно, это крутая профессия. Но при этом она очень сложно устроена по финансам. У тебя нет стабильных доходов, у тебя нет гарантии. Один раз тебе дадут финансирование, в другой ты подашь свою заявку, а одобрения нет. Денег, которые выделяет Минкульт, действительно мало на то, чтобы прожить, поэтому параллельно приходится зарабатывать на других проектах. В общем это трудная жизнь, но я бы не хотела ее ни на что менять.
— Все ваши фильмы сняты в совершенно разных ситуациях. Дает ли вам создание каждого фильма какой-то новый опыт?
— Снимая кино, ты всегда проживаешь этот кусочек жизни, который открывает новых людей, дает новые знания. Фильм «Мужской выбор» мне дал понимание международных законов продюсерства, которые я потом использовала и дальше. С этим фильмом связана интересная история. Стартовал международный семинар в Норвегии, и чтобы туда попасть, нужно было придумать какой-то проект. А я вспомнила, что снимая один из предыдущих фильмов, я ехала в поезде с Уренгоя до Адлера, и в вагоне были одни мужики и я. Оказалось, это вахтовики, которые направлялись в города месторождения нефти. И это было безумно интересно и очень важно, у нас полстраны так ездят зарабатывать для своей семьи. Я нахально подала такую тему проекта на семинар в Норвегию и прошла. Там нашла себе норвежского сопродюсера, потом подала заявку в Министерство культуры, и в августе через год вдруг обнаружила себя летящей в самолете в тундру.
— Как вы находите героев для фильмов? — Когда ты решаешь, о ком будет новое кино, в тебе это как-то рождается, это не то, что ты взял и осознанно выбрал. Был проект «Последний Мужчина», случайно возникший в 2010 году, когда начались пожары, горели деревни, люди теряли кров, и надо было помогать. Я приехала туда с волонтерами, но это пока было не кино, а скорее репортаж. Вдруг появляется Леша, и я понимаю, что он абсолютный герой. Герой и не герой в документальном кино — это не в том смысле, что человек героический, а это тот, в ком что-то происходит уже в данный момент жизни. Человек может быть герой сегодня и не герой завтра. Леша в тот момент был герой. У него сгорела деревня, сгорел дом. У него была жена, ребенок, но он пил, и его выгнали. Он за какое-то время до пожара закодировался, жил с мамой, а мама умерла. У него какая-то там непостоянная работа. Его настиг кризис среднего возраста, которого обычно в деревне не бывает. На самом деле, мы просто прошлись с ним по деревне накормить кошку и собаку. Это был час съемки, но из него я сделала 8 склеек. Дальше продолжила снимать эту историю, стала к нему ездить.
— Меняете ли вы как-то жизнь своих героев?
— Мои герои часто начинают ко мне испытывать большие чувства, чем я к ним. Потому что я восхищаюсь ими, потому что они герои, я их слушаю так, как никто не слушал. Они никогда никому не были так интересны, как мне. Но мне-то они интересны, потому что я кино снимаю. Иногда у меня появляются этические вопросы — получается, что я человека использую. А с другой стороны, что было бы, если бы я не стала снимать о них фильм? Ничего бы не поменялось, а так жизнь красками играет. Но всегда нужно понимать, где граница того, куда ты заходишь в своем кино. Потому что я не просто приезжаю и беру интервью, я в чужую жизнь вхожу на какое-то время со своим фильмом. С Лешей мы начинали на «вы», а закончили «Аленка» и визитку ближе к сердцу.
— Что для вас самое важное в жизни?
— Не бояться поменять все в середине жизни. Я сейчас снимаю фильм про актрису Марину Клещеву, которая сидела в тюрьме. Когда она отбывала срок, туда приехал на гастроли «Театр.doc». Спектакли так ее зацепили, что она стала участвовать в тюремной художественной самодеятельности, вышла по УДО. Потом Марина какое-то время пыталась устроиться на работу в театр, и 5 лет назад режиссер «Театр.doc» Елена Гремина предложила ей играть в спектаклях. Марина Клещева поменяла в 50 лет свою жизнь. Это было очень трудно. И я в какой-то момент поняла, что на моих глазах происходит переход из одного мира в другой. А это разные миры. Мир города Серпухова, его рынков, полукриминальных товарищей вокруг и мир «Театр.doc». Нельзя сказать, что он прям весь розовый и пушистый, тут тоже много разных проблем. Но теперь она на этом берегу. Марина Клещева изменила свою жизнь так же, как я когда-то, но я немножко пораньше. Мне было 43, когда я пришла в документалистику. Жизнь длинная, и главное найти себя.
Comments