Светлана Крупко собирает елочные игрушки 15 лет. В ее коллекции больше 2000 экземпляров из разных эпох. 30 ноября в Центральном Выставочном Зале музея имени А. Кастеева открылась ее Ёлка для взрослых.
Я следую вглубь по слабо освещенному коридору. На голубовато-серых стенах галереи развешаны картины, но я не обращаю на них внимания. Здесь я не за ними. Сегодня в Центральном Выставочном Зале снова аншлаг: продолжается выставка елочных игрушек «Ретро елка».
В сверкающей комнатке выставки чувствуется запах старых книг и воска. Тут наряжены пять елок, и у каждой своя тематика. «Во время Первой Мировой войны, помните, у австрийских солдат были остроконечные шапки. Их когда взяли в плен, они поделились секретом изготовления пик, похожих на их головные уборы, которыми и сейчас украшают макушки елок,» — рассказывает Лариса, декоратор выставки, когда мы подходим к самой высокой здесь кремлевской елке. Игрушки на ней крупные, чтобы каждый советский ребенок в хороводе смог разглядеть стеклянные колокола, шишки и орехи. На кремлевке золотистая гирлянда и флажки с нарисованными на них детьми 70-ых в праздничных костюмах.
«Ой, у нас похожий дед мороз раньше был!», «Помню в детстве папа купил нам такой же набор стеклянных клубничек», «Я, когда маленькая была, всегда хотела себе такую балерину», «И у меня такие шкатулки были!» — не переставая, комментируют посетители.
Хозяйка коллекции, Светлана Крупко, рассказывает о своих игрушках: «У каждой из них своя история. Вот у меня есть игрушка как ватная туфелька, которую я в Англии покупала на блошке (блошиный рынок). Она, наверное, у какой-то бабушки на чердаке раньше валялась. А в Англии часто же устраивают гаражные блошки. У них нет определенных мест — есть определенные дни, когда продают. И я купила»
Экскурсия продолжается, и мы подходим к одной из витрин по обеим сторонам зала. Под стеклом, в маленьком ящике, лежат стеклянные овощи и фрукты. Они слишком старые и хрупкие, чтобы украшать ими елку. «Мама, смотри, опять кукуруза!» — выкрикивает мальчик лет семи, которому кажется странным, что на новогодней елке могут висеть огурцы и лук с редиской.
У самой Светланы нет любимой игрушки, но особенно близок сердцу пластмассовый дед-мороз, сделанный на алма-атинской фабрике «Кызыл-ту». «У него материальная ценность совсем небольшая. Но я, когда узнала, что дед-мороз мой земляк, сразу заказала. На нем даже с другой стороны остался штампик кызылтуйский». Почти все свои игрушки Светлана покупает в Интернете, называя этот процесс «Кто успел, тот и съел».
«Вот и военная елка». Она самая бледная и незаметная. Вокруг нее расставлены деревянные лакированные тумбочки и радио того времени. Вижу телефон с крутящимся циферблатом и надписью: «БУДЬ ОСТОРОЖЕН. ВРАГ ПОДСЛУШИВАЕТ». Ракеты, самолеты, звезды — советская символика тут повсюду. Лариса рассказывает, что в военное время на заводе «Москабель» из брака и остатков продукции делали елочные игрушки. Я вижу яркую кабельную снежинку в рамке на стене и сразу замечаю такую же на елке. Вторая снежинка явно не раз использованная: она тусклая и кажется очень маленькой из-за обгорелых концов.
Игрушки из лампочек, прессованного картона и ваты — такой раритет сегодня вряд ли найдется у кого-нибудь дома. У многих стеклянных героев не видно лиц из-за выцветшей краски, у кого-то порваны маленькие платья и не хватает тканевых ботинок. Здесь есть польские и немецкие игрушки с четкой прорисовкой и детальными костюмами. Однако именно к тем потрепанным советским ближе всего наклоняется толпа, а мальчик лет семи упорно пытается схватить одну.
Здесь любая фраза начинается со слов «а раньше», «помните», и это то, что заставляет людей улыбнуться. Тут почти нет детей: только взрослые и пожилые. Но на выставке каждый из них превращается в мальчика лет семи.
Comentarios