Алексей Овчинников закончил Ивановскую государственную медицинскую академию, а в настоящее время покоряет вершины. Почти 30 лет он занимается альпинизмом, за это время необычные случаи не единожды происходили с ним.
Кто живой? — отзовись
В 2015 году с большой компанией мы поехали в Непал в экспедицию. Планировалось путешествие в районе базового лагеря Эвереста с восхождением на вершину, больше 6 тысяч метров, и весьма ощутимую для новичков. Хмурым утром группа двигалась по тропе вдоль озера. Туман, снег. Я переживал, что новички откажутся идти, и это затруднит восхождение. Часть группы уже прошла половину подъема, и разделяться не безопасно. До Гокио ещё далеко. Я надеялся, что у ребят обойдется без горной болезни. Нам пришла пора выдвигаться, но тут происходит нечто: меня подбросило, снова удар. Я попытался встать на ноги. Огляделся. Вздымалась земля. Я растерялся, когда увидел, как двигается то, что казалось незыблемым: горы, горные хребты, груды камней. Прокричал товарищу: «Что это?!». Он успел только выкрикнуть: «Лавина!». На тропу, где мы стояли полчаса назад, надвигался гигантский снежный вал. С перевала летели камни. Лавина накрыла место, где шёл кто-то из наших. Я включил рацию и достал лавинную лопату. Лавина уже долетела до озера и накрыла часть ледника. Крикнул товарищам: «Вы как?». Ответили, что кого-то присыпало. К счастью, они ошиблись. Мы судорожно спрашивали друг у друга, что это было? Прозвучало слово «землетрясение». После того, как всех собрали, мы поднялись на седловину. Увидели треснувший ледник. Решили быстро спускаться. Тропа уцелела. В Гокио добрались затемно. Только вошли в здание, как ощутили второй толчок. Выскочили наружу, под звёзды.
Нас похоронили
Другим альпинистам на Джомолунгме в Базовом лагере, южнее от нас, так не повезло: погибло 19 человек, кто-то пропал без вести, многие пострадали. Я сам видел, как «Первый канал» и «РБК» объявили нас погибшими. Журналисты освещали события в базовом лагере и приписали нашу группу к пропавшим без вести. Мы оказались отрезаны от мира: все было разрушено, нет мобильной связи, самолеты не летают. Переживали, что наши родственники и друзья, когда услышали об этом ничего не знали. Новость, что мы живы появилась только спустя сутки после землетрясения. Нам удалось связаться через спутниковый телефон с посольством и со службой спасения. Было сказано, что аэропорт в Лукле загружен эвакуационными рейсами, придется две недели подождать. Эти две недели мы жили в горах и видели, как шерпы восстанавливают свои дома и тропы. Некоторые маленькие поселения были буквально стерты земли. То немногое, что уцелело, местные подперли балками.
Такое невозможно забыть
В горах все это время я работал доктором: оказывал помощь шерпам, местным жителям, пострадавшим в деревнях. Многие попали под обломки и получили травмы, в основном ушибы. Тяжелораненых уже вывезли в Катманду. Воспользовавшись случаем, местные приходили ко мне с самыми разными болячками. Но тут возникли трудности: шерпы не знали английский. Мне нужен был переводчик с английского на непальский. Все инструкции к лекарствам, которыми мы располагали, были на русском. Переводчик прямо на коленке подписывал с моих слов непальскими иероглифами, как надо принимать таблетки. Эту врачебную практику я не забуду никогда.
Пора возвращаться домой
Мы вернулись в Москву спустя три тяжелых недели. Пустили слезу, когда увидели в аэропорту Катманду большое количество самолетов с российскими флагами. Это прилетела наша большая группа спасателей МЧС помогать справляться с последствиями.
Comentarios