Правозащитница, создательница Школы общественных защитников и руководительница «Открытого пространства» Александра Крыленкова рассказывает о том, как работают общественные кампании в России, какие они сегодня и какими могут стать завтра.
— Всегда ли для общественных кампаний нужны деньги? — Далеко не всегда. Иногда достаточно найти нужных специалистов, которые вообще могут работать “pro bono”, и это будет решать проблему. Иногда нужны именно деньги, но общественная кампания не может быть исключительно краудфандинговой. Так бывает только в чистой благотворительности, так как перед ней не стоит задачи решить общественную проблему. Чтобы получить помощь для общественной кампании, есть 2 пути: краудфандинг и краудсорсинг. Если для кампании нужен мерч, вы можете либо собрать на него деньги, либо пойти в профильные организации или к производителю и сказать: «Смотрите, что мы делаем. Не хотите поучаствовать мерчем?». Но даже без этого можно обойтись. — А без чего общественная кампания обойтись не может? — Без информирования, иначе будет трудно подключить много людей. Но я вижу общественные кампании в комплексе: они одновременно должны найти средства для решения проблемы, распространить информацию о ней на понятном языке и создать общественное давление на тех, кто может эти проблемы решить (госорганы и т. п.). Общество само по себе не является актором в решении проблем. — Какие ошибки в проведении кампании могут стать фатальными? — Есть 3 ключевые ошибки, которые могут все разрушить. Во-первых, это ошибки в предварительной оценке ситуации, когда инициативная группа плохо исследовала проблему и тех, кто ей уже занимается. Во-вторых, ошибки в построении команды, у которой на самом деле может не быть времени, сил и ресурсов для подобной волонтерской работы. Поэтому важно четко проговорить, кто, что и в каком количестве готов делать, и периодически обновлять эту информацию. В-третьих, когда не нашли общего языка с обществом: что-то не так рассказали, не в тех СМИ, сотрудничали не с теми людьми. — Создается впечатление, что в России стало много правозащитных кампаний. Такая тенденция действительно есть? — С одной стороны, это иллюзия определенного медийного пространства: мы все живем в своих информационных пузырях. Об этом важно помнить. С другой стороны, если мы в динамике посмотрим на количество правозащитных кампаний, то сейчас их существенно больше, чем, например, 20 лет назад. Однако сказать, что они превалируют над благотворительными кампаниями, местными или экологическими инициативами, которые тоже растут, - было бы глубокой неправдой. Поэтому да, это не самый большой кусок общественных кампаний, но возможно самый важный сейчас. — Последние несколько лет мы наблюдаем, как ужесточается закон о митингах. Какое будущее у подобных мероприятий в нашей стране с такими ограничениями и как это повлияет на общественные кампании? — Тут я выскажу непопулярное мнение. Отчасти это даже к лучшему. Конечно, в таких условиях пикетов и митингов будет меньше, но общественных эмоций меньше не станет. Поэтому эта энергия найдет выход в новых формах общественных действий. Например, в виде онлайн-мероприятий, которые останутся с нами даже после пандемии. Не думаю, что эти ограничения сильно повлияют на наличие или отсутствие кампаний. Нужно понимать, что эффективны не сами митинги и пикеты. Они лишь наглядно доносят общественную эмоцию. Успех общественной кампании зависит не только от них.
Comments