Заведующий хирургическим отделением № 1 центральной клинической больницы Святителя Алексия , онколог высшей категории, кандидат медицинских наук Игорь Дизенгоф рассказывает о лечении раковых больных в России.
— Как понять, что нужно обратиться к онкологу?
— Ярко выраженных симптомов рака нет, есть малые признаки: повышенная утомляемость, слабость. Нужно в обязательном порядке проходить диспансеризацию, знать особенности своего организма и прислушиваться к нему. Выявить рак на первых стадиях порой бывает сложно, это зависит от симптомов, культурного уровня человека и от места, где онкология развивается. Например, опухоли на мозге никак себя сами долго не проявляют, а опухоли молочной железы можно обнаружить даже при самопальпации.
— Как быстро развивается рак от 1 до 4 стадии?
— Это зависит от характеристики опухоли: если потенциал злокачественности высок, то опухоли очень быстро вырастают, например, меланома.
— Как образ жизни и питание влияет на возникновение онкологии?
— Образ жизни и питание имеют огромное значение. Можно регулировать частоту возникновения рака без всяких лекарств, дорогостоящего лечения. Например, с улучшением уровня жизни люди начинают есть больше мяса, что влияет на раки толстой кишки. Вегетарианская диета значительно уменьшает риск его возникновения. Безусловно, эволюционно мы должны есть мясо, но нужно уравновешивать его потребление с растительными продуктами. От злоупотребления мясным в толстой кишке происходит больше бродильных процессов: пищевой комок долго переваривается. Именно это влияет на развитие опухоли.
— Какие революции и достижения в хирургическом лечении онкологии произошли за последние 5 лет?
— Если раньше кто как мог, тот так и оперировал, то сейчас все эти операции стандартизированы — это самые значительные изменения. Нет разницы —попадет пациент в руки среднеподготовленного или уникального опытного хирурга, операция в любом случае будет проведена одинаково.
— Действительно ли в других странах, например, в Израиле и Германии лечение онкологии более эффективно?
— Само лечение: оборудования, методы не отличаются, проблема заключается в другом: чтобы получить химиотерапию, больной человек в России должен просить, бегать, требовать, а в других странах логистика устроена намного лучше.
— Правда ли, что государство ограничивает количество обезболивающих, пациенты не могут терпеть и кончают жизнь самоубийством?
— Несколько лет назад была большая дискуссия: служба по обороту наркоконтроля подозревала врачей в продаже запрещенных веществ. Из-за этого назначение наркотических обезболивающих было так сильно зарегулировано, что врачи не рисковали выписывать адекватные препараты. Как только произошло несколько случаев суицида из-за нестерпимой боли, этот контроль ослабел, сейчас такой проблемы практически нет.
— Как быть тем пациентам, которые проходят плановое лечение от рака, если они больны коронавирусом?
— Таким больным оказывать плановое лечение нельзя, иммунитет еще больше ослабится и человеку станет только хуже, к тому же есть риск заражения персонала и остальных пациентов. Терапия проводится только в случае осложнений, которые могут стать причиной скорой смерти. Например, острая непроходимость кишечника из-за опухоли.
Очень большое количество медицинских ресурсов затрачиваются на оказание помощи пациентам, у которых коронавирус. К концу года в России поймут, что это сказалось на возможности получить помощь остальным больным, в том числе онкологическим. Пациент, каждый раз когда едет на химиотерапию, рискует заразиться. Снижение доступности врачебной помощи людям, которые не больны COVID-19, отразится на общей статистике заболеваний и смертей.
Kommentare